Галина Корол | 2025-04-10

КИЕВ -- Почти три года после того, как Мариуполь пал под ударами российских захватчиков, в портовом украинском городе царит бедность и нехватка предметов первой необходимости.

Горожане испытывают отсутствие жилья, медицинского обслуживания, воды и электричества. И говорят, что сталкиваются с «тотальным контролем» со стороны российских оккупантов.

«Безнадежность и беспомощность»

С марта до середины мая 2022 года за украинский Мариуполь шли ожесточенные бои.

Защитники города держались 86 дней, но Россия почти стерла Мариуполь с лица земли авиаударами, артиллерией и блокадой. Десятки тысяч жителей были убиты.

«По подсчетам городского совета, в списках погибших значится более 20 000 человек », — рассказывает «Контуру» Анна Мурлыкина, журналист из Мариуполя и главный редактор местного новостного сайта «0629».

«И это только до 16 марта, а война и блокада города продолжались до мая 2022 года. И после этого люди еще умирали от отсутствия лекарств, воды. То есть это точно десятки тысяч людей», — сказала она.

Сегодня Мурлыкина живет в подконтрольной властям Украины части страны, но в течение этих трех лет она поддерживает связь с жителями оккупированного Мариуполя.

«В Мариуполе поселился страх... Теперь [горожане] боятся даже говорить. Репрессии усиливаются, тотальный контроль на каждом шагу», — утверждает Анна.

Пережившие это испытание остались один на один со своей травмой.

«У некоторых людей до сих пор наблюдается посттравматический синдром. В городе полностью отсутствует психологическая помощь, — продолжает Мурлыкина, — у людей состояние безнадежности, состояние уныния».

«Иллюзия возрождения»

После того как последний украинский боец покинул сталелитейный завод «Азовсталь», российские оккупанты объявили о полном контроле над городом и начали трубить о том, что восстановливают Мариуполь , который сами же и уничтожили.

«В середине лета 2022 года появился мобильный интернет, и [россияне] начали массово распространять ролики о том, “как в Мариуполе хорошо стало”», — делится с «Контуром» Пани Руна, блогер из Мариуполя, переехавшая на запад Украины.

В действительности же «город в руинах, [люди] выживают кто как может», говорит она.

Руна до сих пор скрывает свое настоящее имя ради безопасности и чтобы не навредить знакомым, которые остались в городе. Блог , который она вела больше двух лет, описывает реальную жизнь в Мариуполе и критикует оккупационные власти.

«[Россияне] отказывают тысячам людей в восстановлении документов о праве собственности на жилье. Люди не могут ничего сделать ни в российских судах, ни у российских нотариусов, ни у российских чиновников», — сказала Мурлыкина.

«Из моих знакомых еще никто [из нуждающихся] жилья не добился за три года — уверяет Пани Руна. — [Оккупационные власти] обычно меняют адрес. Был проспект Нахимова, а они сделали переулок Черноморский. И все: твоего жилья как не было ».

«В интернете можно увидеть десятки роликов как людям приходиться жить буквально в руинах», — добавляет она.

15 марта в Телеграм-канале представителя украинской адмистрации Петра Андрющенко опубликовали разговор с мужчиной, который проводит экскурсию в многоэтажке, где живет он сам и еще пятеро человек.

В здании стоят только стены и то не везде, а вместо потолков зияют дыры. Зато в некоторых квартирах поставили новые двери.

«[Оккупанты] начали что-то и потом потом бросили все», — говорит мужчина на видео.

И сегодня Мариуполь — это скорее «иллюзия возрождения», убеждена Мурлыкина.

Оккупационные власти покрасили дома, которые выгорели , сказала она. Они только подремонтировали фасады, оставив жильцам теперь разбираться со всем остальным.

«Предлагают [местным жителям] ремонтировать за собственные деньги. Но это ремонт такой, что надо все делать», — сказала Анна Мурлыкина, поясняя, что нужно проводить ремонт «канализации, электричество проводить, систему отопления», что жильцам обычно не под силу.

«Красивые картинки снимают в одних и тех же локациях — в центре, на набережной, в нескольких новых кварталах. Но стоит отойти в сторону, там по-прежнему руины», — объясняет она.

Частный сектор, который до войны насчитывал 43 000 домов, разрушен, и российская власть не выделяет средства на его восстановление.

Нехватка воды и «ядовитая зона»

«Коммунальные службы — это вообще отдельные ворота в ад», — вспоминает Пани Руна.

По ее словам, если в доме прорвет трубу, ремонтная бригада приедет дня через три, а то и вообще может не приехать. Из-за такого халатного отношения в городе постоянно течет канализация и с этим почти ничего не делают.

При этом за бутилированную питьевую воду надо платить, а непитьевую дают только по графику: три часа утром и три часа вечером.

«Мариуполь питается до сих пор из Старокрымского водохранилища. Оно не является водохранилищем, которое способно обеспечивать Мариуполь на постоянной основе. Оно всегда было резервным», —рассказывает «Контуру» бывший советник городского головы Мариуполя, руководитель Центра изучения оккупации Петр Андрющенко.

«Вода оттуда, по сути, техническая, ее нельзя использовать при приготовлении пищи. И даже после кипячения ее качество очень спорное», — сказал он.

Андрющенко предупреждает, что вода там скоро может и вовсе закончиться.

«Из того, что видят люди... где-то с августа по декабрь 2024 года там [в водохранилище] уровень воды упал где-то на 5-7 метров. А за эту зиму уровень упал еще более чем на десять метров», — говорит он.

По словам Андрющенко, оккупационные власти не проводили техническое обслуживание системы водоснабжения в течение трех лет, и скорее всего, попытки получения воды в будущем могут привести к настоящей катастрофе.

«Они будут пробовать брать воду из природных источников... [которые] связаны непосредственно с “Азовсталью”», — сказал он.

Когда-то на территории завода было коксохимическое производство. Отходы были надежно законсервированы. Однако россияне разбомбили «Азовсталь», и все вредные вещества поднялись сначала в воздух, а потом осели на почву.

«Эта ядовитая зона в почве, а значит, она в грунтовых водах», — отмечает Андрющенко.

«Последствия будут страшными, с точки зрения хронических болезней. Особенно это коснется детей, особенно коснется беременных женщин», — убежден он.

«Медленная смерть»

До войны Мариуполь был промышленным городом. Здесь работали металлургические заводы, порт, и тысячи людей были заняты в смежных отраслях.

Но сегодня «в городе есть только два варианта работы: стройка и сфера услуг», рассказывает Мурлыкина, говоря о мелкой торговле.

На строительстве работают в основном трудовые мигранты. Местных берут на самые тяжелые физические работы с шестидневной рабочей неделей и двенадцатичасовыми сменами.

Средняя месячная зарплата составляет 20 000 рублей (213 евро), но стоимость жизни высокая.

«Если человек пашет по 12 часов в день на стройке, он может получать около 100 000 рублей (1 065 евро) [в месяц], но за эти деньги он буквально убивает себя на работе», — сказала Мурлыкина.

Помимо домов, у людей отняли и саму жизнь.

«Единственные мероприятия, которые у них там сейчас проводят — это какие-то слеты, форумы, фестивали а-ля “Единая Россия”, что-то такое. С триколорами [российскими флагами]», — описывает она городские события.

Люди говорят, что у них либо работа, либо «прийти домой и напиться», продолжает Анна.

«Женщинам небезопасно ходить по улицам, девочек [родители] не отпускают на прогулки без сопровождения», — сказала она.

«Это просто какая-то катастрофа, потому что эти люди [оставшиеся в российской оккупации] просто медленно умирают там», — резюмирует Мурлыкина.