Ольга Чепиль | 2025-08-25

Российские операторы беспилотников ведут охоту на украинцев в реальном времени. FPV-беспилотники, управляемые оператором «от первого лица», которые раньше использовались в основном для вывода из строя танков и бронетехники на фронте, теперь применяются против гражданских в Херсоне и других городах. Они поражают жилые дома, автомобили, машины скорой помощи и даже колонны с гуманитарной помощью.

«FPV дроны управляются в реальном времени. Российские операторы видят свои жертвы и целенаправленно атакуют», — рассказывает «Контуру» обозреватель группы «Информационное сопротивление» Александр Коваленко.

Сегодня оружие, применяемое на поле боя, превратилось в средство террора. В результате спасатели и гуманитарные работники вынуждены действовать под постоянной угрозой выслеживания и нападения с воздуха.

Инструмент массового террора

Механизм атаки прост и смертоносен: оператор управляет дроном через камеру «от первого лица», видя все в реальном времени. Дрон может зависать над районом и кружить часами, прежде чем нанести удар.

FPV-дроны теперь представляют угрозу не только для военных, но и для гражданского населения , нанося удары до 20 километров вглубь от линии фронта, объясняет Коваленко.

«Основные зоны применения FPV-дронов для ударов по гражданскому населению — вдоль линии боестолкновения и в ближней тыловой зоне. Это Покровское и Константиновское направления», — рассказывает он.

Александр Коваленко рассказывает, что российские силы ежедневно запускают сотни дронов, чтобы терроризировать украинских мирных жителей.

«Есть дни, когда используют 500–600 FPV-дронов по всей линии боестолкновений, а бывают дни, когда их число достигает 1300–1400. Все зависит от погоды, наличия боекомплекта и других факторов», — говорит Коваленко.

Особенно тяжелой ситуация остается в Херсоне, где ежедневно фиксируется до 250–270 запусков FPV-дронов. Мирное население здесь фактически лишено безопасных зон.

«Дрон кружил над моей мамой»

Жительница Херсона Алена Щербина рассказывает «Контуру», что ее маме едва удалось скрыться от дрона, когда она поливала цветы во дворе.

«Дрон кружил над моей мамой. Она спряталась под дерево, но дрон завис над крышей и будто выжидал. Через несколько минут сбросил заряд. Мама чудом успела забежать в подъезд», — рассказывает «Контуру» Алена Щербина, жительница Херсона, пережившая оккупацию, администратор группы в Facebook «Херсон, как есть».

Она отмечает, что мама попадала под охоту дронов несколько раз, и подобные ситуации теперь стали частью повседневной жизни Херсона . Безопасных мест в городе нет. Дроны атакуют именно мирных жителей, ведь военные открыто по улицам не ходят.

«Они прекрасно видят, что это пожилой человек или ребенок. Но все равно сбрасывают взрывчатку», — говорит она.

Очевидцы вспоминают, что были случаи, когда дроны сбрасывали взрывчатку в мусорные баки, чтобы вызвать пожар. Иногда дрон может сесть на дорогу и ждать, пока кто-то пройдет или проедет. Особенно страшны атаки на детей, говорит Щербина.

«Недавно был сброс на 16-летнего парня, а до этого на 11-летнего ребенка в Белозерке. К сожалению, некоторые дети не выжили», — рассказывает она.

По мнению местных, применение FPV-дронов призвано запугать местных жителей, а также разрушить инфраструктуру, чтобы усугубить гуманитарную катастрофу.

Алена Щербина рассказала, что российские силы не дают проезжать машинам с гуманитарными грузами, пожарным и скорой помощи. Им угрожают прямо в российских группах в Телеграмме: «если приедете к раненым, будете для нас законной целью».

В условиях, когда спасатели и медики не всегда могут добраться до пострадавших, гражданское население учится тушить пожары и оказывать первую помощь самостоятельно.

Охота на волонтеров и полицейских

FPV-дроны давно вышли за пределы Херсона. Они были зарегистрированы в Сумской, Харьковской, Днепропетровской и Донецкой областях. Их целями часто становятся гуманитарные конвои, нередко прямо в момент эвакуации или передачи гуманитарной помощи.

Артем Щусь, начальник полиции Волновахского района Донецкой области, рассказывает, что его подразделение не раз становилось целью атак именно в момент эвакуации мирных жителей. «Они знают, что мы вывозим мирное население, и понимают, что в этот момент мы не участвуем в боевых действиях. Но это их не останавливает. Нападают и на полицейских, и на автобусы с людьми», — говорит он.

Особой мишенью становятся подразделения «Белые ангелы» — специальное подразделение Национальной полиции Украины, созданное для эвакуации гражданского населения из прифронтовых и оккупированных территорий Донецкой области.

«Мы высаживаем людей в условной точке, передаем волонтерам, и в ту же минуту туда прилетает дрон. Так были ранены трое моих ребят. Хорошо, что эвакуированные успели отъехать. Они как будто специально охотятся», — отмечает Щусь.

Помимо психологического эффекта, атаки FPV-дронов имеют и экономические последствия.

«Даже если дрон сбросил заряд на скорую помощь или пожарную машину, это уже экономический ущерб. FPV-дрон стоит около 500 долларов, а техника — десятки тысяч», — объясняет Александр Коваленко.

По словам представителей ООН и региональных властей, атаки с применением FPV-дронов усугубили и без того тяжелую гуманитарную ситуацию, отрезая мирных жителей от доступа к жизненно важным услугам и осложняя доставку гуманитарной помощи. Мониторинговая миссия ООН по правам человека в Украине пришла к выводу, что нападения на мирных жителей нарушают международные правила ведения войны и некоторые из таких ударов могут представлять собой военные преступления.

«Это месть за то, что люди выгнали россиян, не покорились, не захотели быть в оккупации. Они [россияне] просто хотят уничтожить инфраструктуру, людей. Просто стереть с лица земли», — считает Алена Щербина.