Галина Корол | 2025-12-18

В оккупированном Донецке вода из-под крана вышла за грань нормативов. Теперь это токсичная смесь радиации и тяжелых металлов, текущая в домашних трубах и официально объявленная опасной для жизни.

Главный санитарный врач самопровозглашенной Донецкой Народной Республики Наталья Ананьева подписала распоряжение, которое фактически признает водопроводную систему региона источником радиации и тяжелых металлов.

В документе говорится, что вода «создает реальную угрозу причинения вреда здоровью населения, в том числе риск хронической интоксикации тяжелыми металлами и повышения суммарной радиационной нагрузки».

Распоряжение было опубликовано 2 декабря на пророссийском Telegram-канале «Мариупольский опер».

С 27 ноября жителям оккупированных территорий запрещено пользоваться водопроводной водой даже для самых базовых нужд — питья, приготовления пищи, мытья посуды и душа. В отобранных санэпидемиологами пробах зафиксировали экстремальное превышение уровня радиации и токсичных элементов, включая свинец, ртуть и кадмий.

Полученные данные являются официальным подтверждением того, что токсичная смесь промышленных и горнодобывающих отходов, долгое время законсервированная под землей, проникла в водопроводную систему. Власти призывают население покупать бытовые дозиметры-радиометры и проверять воду перед любым бытовым использованием.

Замена шахтными водами

По словам наблюдателей, кризис обострился после того, как оккупационные власти начали подавать шахтные воды в систему водоснабжения. Ранее Центр национального сопротивления сообщал об информационной кампании, продвигающей их как «альтернативу» питьевой воде.

Представитель центра Дмитро (фамилия не указана из соображений безопасности) говорит «Контуру», что такая политика подвергает людей опасности ради имитации решения водного кризиса.

«Оккупационные власти пытаются создать видимость, что ситуация под контролем... но это больше похоже на оправдание собственной неспособности обеспечить население базовыми потребностями», — утверждает он.

На оккупированных территориях вода уже фактически исчезла. Водохранилища высохли, а канал Северский Донец-Донбасс — главная артерия, снабжающая регион водой, — был разбомблен российскими войсками во время полномасштабного вторжения в 2022 году.

«Оккупанты иногда привозят воду из других регионов. На выдачу такой воды собираются очереди, и таких объемов, очевидно, не хватает, чтобы покрыть полную потребность. Люди часто набирают воду просто из луж. Прошлой зимой многие растапливали снег и, наверное, будут делать то же самое и этой зимой», — рассказывает Дмитро.

По его словам, шахтная вода не может служить питьевой. Это техническая жидкость, насыщенная солями, тяжелыми металлами и промышленными химикатами, и полностью очистить ее невозможно.

Украинская правозащитница, директор Восточной правозащитной группы Вера Ястребова говорит «Контуру», что такая политика — признак абсолютного пренебрежения к людям. Она родилась и выросла в городе Дебальцево. Местные жители знают, что шахтеры даже руки не мыли этой водой.

«То, что они называют “питьевой шахтной водой”, — это не просто грязь. Это вода, содержащая ядовитые вещества», — рассказывает Ястребова.

Тяжелые металлы накапливаются в костях и органах, вызывая анемию, повреждение почек и неврологические расстройства, предупреждает она. У детей воздействие этих веществ может замедлять развитие и повышать риск онкологических заболеваний. Радионуклиды усиливают канцерогенный эффект.

«Такая вода смертельно опасна для беременных, людей с хроническими заболеваниями и детей», — утверждает Ястребова, называя действия властей сознательным массовым отравлением населения. Учитывая коллапс системы здравоохранения на оккупированных территориях, употребление этой воды равносильно «смертному приговору».

Радиация и риск просадки грунта

Тревогу также вызывает шахта «Юнком» под Енакиево. Шахта расположена на месте секретного советского ядерного эксперимента, проведенного в 1979 году на объекте под названием «Кливаж». Тогда советские власти взорвали ядерное устройство глубоко под землей, чтобы разрушить слои горных пород. Подробности взрыва остаются засекреченными.

В результате взрыва образовалась расплавленная радиоактивная капсула, которую снаружи герметизировали бетонным цилиндром. Украина десятилетиями поддерживала уровень грунтовых вод ниже опасной отметки путем непрерывной откачки, даже во время перебоев с электроснабжением в 1990-х годах. С тех пор как территория находится под оккупацией, независимых экспертов туда не пускают. По сообщениям СМИ, местные власти планировали полностью прекратить откачку воды в 2018 году.

«Сто процентов вода уже достигла капсулы; сто процентов она распространилась дальше», — рассказывает «Контуру» блогер, волонтер и бывший президент Мариупольского телевидения Микола Осиченко.

По его словам, загрязнения могут проникать через почву в посевы.

«Вода из этой шахты поднимается в грунт, питает растения, эти растения потом едят люди», — говорит он, добавляя, что число онкозаболеваний в оккупированных районах растет.

Риск усугубляется сбоями в работе инфраструктуры.

По словам Осиченко, в Донецке воду дают раз в три дня по четыре часа, тогда как летом количество утечек исчисляется сотнями. Некоторые жители сливают воду из систем отопления, что побудило власти добавлять краситель в воду, заливаемую в радиаторы.

В городах появились тысячи синих пластиковых бочек по пять кубометров технической воды. Жители выстраиваются в очередь с канистрами , не зная источника происхождения воды.

«Люди справедливо подозревают, что это шахтные воды», — говорит Осиченко.

С наступлением морозов бочки могут замерзнуть наглухо. Власти уже объявили, что сотрудники полиции будут размораживать краники паяльными лампами.

Чистая вода стала ценным товаром. Те, кто не хотят «пить онкологию из крана», вынуждены покупать воду в бутылках по заоблачным ценам.

«Они превратили гуманитарную катастрофу в инструмент обогащения. Купить воду могут только обеспеченные. Остальные обречены», — говорит Ястребова.

Политолог, директор Агентства развития Приазовья Константин Батозский рассказывает «Контуру», что кризис свидетельствует о существовавших десятилетиями структурных проблемах. По его словам, даже восстановления водопроводных сооружений будет недостаточно, поскольку все специалисты уехали из региона.

«В России нет таких глубоких шахт, как на Донбассе. Неумение… управлять шахтными водами приведет к каким-то локальным землетрясениям и просадке грунта», — поясняет Батозский.