Галина Корол | 2025-11-07

Утро в Праге. В метро повсюду слышится речь украинцев, спешащих на работу, восстанавливающих свою жизнь. В кафе украинские бариста наливают капучино. Другие работают на стройплощадках, ухаживают за пациентами в клиниках или преподают в местных школах.

Все они вносят вклад в экономику страны, которая всего за несколько лет стала для них вторым домом.

В первой половине 2025 года украинские беженцы вернули Чехии больше , чем получили от нее помощи.

По данным Министерства труда и социальных дел Чехии, лица с временной защитой внесли в национальный бюджет 15 млрд крон (почти 712 млн долларов) в виде налогов и сборов.

Взамен государство выделило 7,6 млрд крон (около 360 млн долларов) на помощь — гуманитарные выплаты, жилье, медицинское обслуживание и образование.

Эта финансовая тенденция не нова. Так, в 2024 году доходы от беженцев составили 24,8 млрд крон (около 118 млн долларов) по сравнению с 15,5 млрд крон (около 74 млн долларов), потраченных на помощь.

Некоторые оппозиционные политики призывают пересмотреть условия пребывания беженцев в стране. Но правительство подчеркивает, что чешские работодатели выступают против жестких требований, поскольку украинцы работают в ключевых отраслях, испытывающих дефицит рабочей силы.

«Если эти люди уйдут с работы и уедут из страны, у значительной части экономики появятся большие проблемы. Это и промышленность, и сфера услуг, и сельское хозяйство», — заявил министр труда Мариан Юречка в интервью ProUkrainu.cz 26 сентября.

Многие украинцы приехали в Чехию не за помощью государства, а за возможностью выжить и спасти детей.

По состоянию на конец октября 2025 года временное убежище в стране имеют более 395 тысяч украинцев. Из них 169 тысяч человек работают, 93 тысячи — дети и подростки и почти 17 700 — пожилые люди в возрасте 65 лет и старше.

Спасаясь от оккупации

Валентина Павлюк — мать четверых детей и жена украинского военнослужащего. Полномасштабное вторжение застигло ее семью в Буче под Киевом.

«Мы выехали фактически за два часа до того, как была оккупирована Буча», — вспоминает она в разговоре с «Контуром».

Ее спас звонок из Чехии.

«Я была в Чехии на курсах по реабилитации перед войной. И когда все началось, мне просто позвонил шеф реабилитационного центра и сказал: ”Бери детей, приезжай, будет работа, поможем со всем, что сможем”», — рассказывает Павлюк.

В первые месяцы было тяжело. Женщина полагалась на первоначальную помощь — около 2800 крон (около 130 долларов) на взрослого и 2400 на ребенка, — которой едва хватало на еду.

«Зарплата была где-то примерно 24 тысячи [около 1140 долларов], а за квартиру мне нужно было платить примерно 18 тысяч... Поэтому где-то примерно, ну, месяцев 5–6 точно я помощь получала», — говорит она, поясняя, что без этого выжить было бы невозможно.

Сегодня Павлюк уверенно стоит на ногах. Она работает физиотерапевтом в клинике и открыла собственную студию аэройоги.

По ее словам, почти все ее знакомые работают, даже матери с маленькими детьми, которые кооперируются по двое-трое.

«Одна-две сидят с другими детьми, а та идет работать, на другой день поменялись», — рассказывает Павлюк.

Дополнительный заработок ищут и пенсионеры.

«Эти пенсионеры пытаются где-то пойти убрать помещение, чтобы заработать кроны, потому что той помощи хватает только на еду, но не на аренду жилья», — отмечает она.

Павлюк свободно владеет пятью языками. Чешский для нее стал шестым.

«Мозг просто разрывался, потому что после 8-часового рабочего дня, где ты постоянно общаешься на чешском, ты еще идешь на курсы, где ты общаешься на чешском, приходишь домой, и у тебя просто белый шум», — вспоминает она.

Но сложности были не только лингвистическими: на курсах она столкнулась с россиянкой, что привело к конфликту и, в итоге, к ее уходу.

Павлюк резко реагирует на критику чехов, утверждающих, что украинцы живут за счет государственных средств. Подобные заявления перекликаются с российской пропагандой, которая фальшиво изображает украинских беженцев как бремя для социальной защиты, вызывающее экономические трудности .

«Я отвечаю: чтобы иметь то, что у меня есть, я работаю по 12 часов. Если бы ты хотел, жил бы так же», — говорит Павлюк, добавляя, что ее чешские коллеги часто защищают украинцев.

«Те чехи, которые со мной работали, например, они всегда, когда их друзья начинали наезжать на украинцев, говорили: “Все украинцы, которых мы знаем, платят налоги, все работают, ничего не берут”».

По ее мнению, 15 млрд крон дохода доказывают, что они «вернули все с лихвой».

Психология выживания

Алиса Фильчакова из Харькова бежала в Чехию из-за войны и сейчас работает в Праге психологом в организации AMIGA, предлагающей психологическую и межкультурную поддержку мигрантам. Она видит реальную картину трудоустройства своими глазами.

На вопрос «Контура» о том, сложно ли было найти работу, Фильчакова отвечает: «Сложностей не было, потому что это просто моя работа. Я ее люблю, и я знаю, как ее хорошо делать». Некоторое время она подрабатывала уборкой квартир, а затем нашла работу психологом.

Поначалу Фильчакова работала исключительно с украинцами, и язык не был проблемой. Но по мере профессионального роста ситуация изменилась.

«Мне надо уже не только работать с клиентами, а еще меня организация отправляет на разные воркшопы, на разные конференции, какие-то мероприятия, где я должна как-то представлять нашу организацию, и мне надо это делать на чешском языке. Поэтому сейчас я вынуждена его учить», — говорит она.

Как психолог, Фильчакова знает сотни историй о том, как украинцы поддерживают чешскую экономику.

«Большинство хочет работать и работает. Да, не на таких позициях, как в Украине, потому что тут и язык, и переаттестация дипломов. Но все равно стараются, потому что надо жить, а не сидеть на гуманитарной помощи».

Среди ее клиентов — матери, студенты, молодые специалисты.

«Есть студенты, которые приехали сами, без родителей. Они должны полностью себя обеспечивать и еще учиться. Это, наверное, одна из самых тяжелых категорий», — отмечает Фильчакова.

Молодые люди часто приходят к ней на консультации с признаками эмоционального выгорания, но не сдаются даже несмотря на усталость.