Галина Корол | 2024-06-03

КИЕВ -- С апреля этого года украинцы, проживающие в оккупированной части Запорожской области, не могут официально устроиться на работу без российского паспорта. Соответствующее распоряжение подписал ставленник Кремля Евгений Балицкий.

Балицкий составил список, в который вошли 30 профессий. Среди них специальности в сферах оптовой торговли, пищевой промышленности, даже аренды и лизинга. Заниматься перечисленной в списке работой украинцам запрещено. Об этом 27 апреля сообщили в Центре национального сопротивления. Эта организация создана Силами специальных операций Украины.

«Это лежит в основе политики геноцида украинского народа, и каждый, кто будет соблюдать эти правила, станет соучастником этого преступления», — предупреждают в Центре.

В подполье также отмечают, что сейчас в регионе действует переходный период, по окончании которого все украинцы, отказавшиеся получать паспорт России, станут «мигрантами» на своей земле.

Это распоряжение стало очередной мерой оккупационных властей по принуждению местных жителей к принятию российского гражданства.

«Когда оккупационные власти начали массовую паспортизацию в 2022 году, ... они заявили, что если граждане Украины становятся гражданами России, они будут платить налог с заработной платы в размере 13%. Если граждане отказываются от российского гражданства, они могут работать, но тогда налог будет 30%», — рассказал в интервью «Контуру» Станислав Захаревич, председатель Софиевской сельской военной администрации Бердянского района Запорожской области.

И многие люди, по словам Захаревича, готовы были отдавать в три раза больше от своего и так небольшого заработка, лишь бы не брать российский паспорт.

«В начале 2023 года оккупационные власти выставили ультиматум работодателям, а те, соответственно, работникам: или вы получаете российский паспорт, или остаетесь безработным».

«Уже и речи о 30% налоге не было. Или паспорт, или вас увольняют», — рассказывает он.

«Оккупант делает абсолютно все для того, чтобы превратить как можно больше украинцев в граждан России, поэтому вводятся столь репрессивные меры, чтобы люди быстрее получали российское гражданство», — анализирует ситуацию в разговоре с «Контуром» Константин Батозский, политолог и директор Агентства развития Приазовья.

«Все это делается исключительно для того, чтобы в дальнейшем Россия могла заявить: “Вы видите, что там никаких украинцев не существует, и мы там защищаем россиян”», — считает Батозский.

По его мнению, несмотря на то, что оккупационные власти уже третий год проводят принудительную паспортизацию, им все равно не удается достичь желаемых результатов.

«Многие все же не оставляют надежду, что мы [Украина] вернемся», — сказал эксперт.

Кадровый голод

В то время как оккупационные власти вводят все более жесткие требования, почти во всех сферах ощущается кадровый голод. Самая сложная ситуация там, где требуются специалисты с образованием и опытом.

Несмотря на нехватку кадров, оккупанты боятся допускать местных жителей на какие-либо руководящие должности, даже если потенциальный претендент заявляет, что верен России.

«На руководящие должности в администрации и, что очень важно, для системы образования, в школы они в основном набирают людей из России», — утверждает Батозский.

«Даже на невысокие должности в муниципалитетах завозят [россиян], потому что местным не доверяют», — добавил он.

Однако и жители самой России на оккупированные территории едут неохотно, подчеркивает в разговоре с «Контуром» украинский журналист, бывший президент Мариупольского телевидения Николай Осыченко.

«После того, как уже был оккупированы Мариуполь и Мелитополь, российские власти объявили призыв, чтобы молодые учителя ехали работать туда. Им предлагали очень высокие заработные платы — около 160 000 рублей в месяц — и давали жилье».

«Но учителя в России... прекрасно понимали, что ехать работать в оккупацию — это не очень хорошая идея».

«Поэтому с этим у оккупантов ничего не получилось», — сказал он.

Чуть ли не единственными, кто с радостью и вместе со своими семьями едут в оккупированный Мариуполь, остаются трудовые мигранты, говорит Осыченко.

«Россия ведет политику постепенного замещения местного населения гастарбайтерами», — сказал он.

Борьба за выживание

По словам Николая, оккупанты не только населяют украинский город иностранцами, но и отбирают у местных, которые там остались, чуть ли не единственную возможность заработать.

Раньше основными местами для работы в Мариуполе были два металлургических завода-гиганта: Азовсталь и Мариупольский металлургический комбинат им. Ильича, которые Россия уничтожила в ходе военных действий.

И поэтому все люди, ранее работавшие в этой отрасли, теперь вынуждены искать возможности в других специальностях, в том числе в строительстве.

Здесь их ждет неприятный нюанс.

«Есть такая штука, о которой мне говорят много местных, что гастарбайтерам на той же должности платят в разы больше, чем местным. Например, если нашему человеку на строительстве платят 38 000 рублей [в месяц], то гастарбайтеру на той же самой должности платят 120 000 рублей. То есть оккупанты всеми методами пытаются заманить туда гастарбайтеров», — рассказывает Осыченко.

То, что сейчас делает Россия с оккупированными в Украине территориями, напоминает экспертам трудные 90-e годы, когда люди были вынуждены нелегально торговать на стихийных рынках и искать подработки, чтобы выжить.

Осыченко рассказал историю одной жительницы Мариуполя, которая недавно покинула город после двух лет такой жизни.

«Эта женщина не могла уехать из Мариуполя, потому что у нее не было документов. Ее украинский паспорт сгорел при обстреле [российскими войсками в 2022 году], а российский паспорт она пыталась сделать два года, потому что никак не могла подтвердить оккупантам, кто она», — сказал он.

«Чтобы выжить, эта женщина была вынуждена работать все эти два года уборщицей в магазине. Она работала нелегально в своем городе, где она родилась и прожила всю жизнь».

В конце концов она получила паспорт РФ за взятку и уехала.

«Она работала за черный нал, и ей платили заработную плату в месяц от 4 000 до 7 000 рублей, то есть примерно от $50 до $70. Это жесть», — говорит Осыченко.