Галина Корол | 2024-08-22

КИЕВ -- Российские оккупанты принуждают жителей оккупированных территорий отказаться от украинской идентичности, рассказывают «Контуру» официальные лица и активисты.

С каждым днем на временно оккупированных украинских территориях под жесткий запрет попадает все, что напоминает об Украине. Вместо этого усиливается формирование «русских традиционных ценностей».

«Оккупанты заявляют о борьбе со всем украинским. Поэтому жителям временно оккупированных территорий стоит ожидать усиления террора», — об этом в мае предупреждал официальный Телеграм-канал председателя Запорожской областной военной администрации Ивана Федорова.

Подтверждают это и шесть украинских детей и их родители, которых украинским властям недавно удалось вернуть с оккупированных Россией территорий.

Как сообщает украинский омбудсмен Дмитрий Лубинец, толчком для выезда семей стало ощущение бесправности, ограниченности и осознание того, какое будущее ожидает детей.

«Семьи с детьми из Запорожской и Херсонской областей сейчас в безопасности», — написал Лубинец в Телеграме 13 августа.

Перед тем как они сбежали, «детей заставляли посещать российскую школу... [российские власти] давили, чтобы граждане Украины получили документы российского образца, [и] врывались вооруженные россияне, которые осуществляли безосновательные обыски», добавил Лубинец.

Оккупанты делают ставку на «патриотическое воспитание» детей и молодежи, говорит «Контуру» первый заместитель председателя Херсонского областного совета Юрий Соболевский.

Когда в школе дети говорили на украинском, педагоги «вызывали родителей и угрожали, что передадут в оккупационную полицию и ФСБ», утверждает Соболевский.

«Лагерь смерти для украинской идентичности»

Юрий Соболевский рассказывает, что в оккупированной части Херсонской области есть две реальности.

«На бумаге» жители могут свободно общаться на украинском, сказал он.

А в действительности «люди просто боятся общаться на родном языке, потому что на оккупированных территориях большое количество управленцев [из России], и у них очень негативная реакция, когда они слышат украинский язык», утверждает Соболевский.

Разговор на украинском может обернуться отправкой «на подвал» — так люди называют места, которые оккупанты используют для пыток и лишения свободы неугодных без какого-либо суда и следствия.

В Бердянске Запорожской области российский Z-блогер Кирилл Федоров вместе с другом хвастались историей о том, как сдали в подвал местную девушку, которая работала на заправке и заговорила с ними на украинском языке.

25 июня издание «РБК-Украина» на своем Ютуб-канале опубликовало видео, записанное Федоровым.

Вся «вина» девушки заключалась в том, что она сказала россиянам на украинском «пожалуйста, приложите карточку».

«Россияне имели четкую цель: не только захват территорий, но и порабощение украинцев и уничтожение идентичности», — сказал в комментарии «Контуру» общественный деятель, основатель Save Ukraine, Уполномоченный президента Украины по правам ребенка (2014–2021 гг.) Николай Кулеба.

«И то, что мы видим на оккупированных территориях, это... “лагеря смерти” для украинской идентичности», — уверен он.

20 лет тюремного заключения

За родной украинский язык, вероятно, поплатилась и фармацевт из Мелитополя Маргарита Харенко.

4 апреля 2024 года Южный окружной военный суд в Ростове-на-Дону (Россия) вынес ей незаконный приговор по сфабрикованному оккупантами делу — 20 лет лишения свободы.

Ее содержат в чудовищных условиях, сообщила «Контуру» подруга Маргариты Елизавета.

Елизавета сейчас живет на подконтрольной территории Украины, но не называет фамилию, опасаясь за безопасность и последствия для своих родных, которые живут в оккупации.

«Она так и продолжает сидеть в тюрьме в Ростове там, где получила приговор. Она сидит в камере еще с двумя девушками. На улицу их не выводят, кормят их раз в день какой-то непонятной кашей и дают стакан воды», — рассказывает Елизавета.

По словам Елизаветы, Маргариту похитили прямо из дома 9 января 2023 года.

В начале полномасштабного вторжения подруги помогали местным жителям, нуждающимся в лекарствах, искать эти лекарства, и пытались их привезти с подконтрольной территории.

По информации из разных источников, Маргариту похитили, «по одним данным, военные, по другим — ФСБ», говорит Елизавета.

Предъявленные ей обвинения были нелепыми.

«Сначала [прокуроры] говорили, что Маргарита является главой партизанского движения. Что она организовала 40 подрывов, которые были в городе. Затем была другая информация, что она была зачинщицей террористического акта», — говорит Елизавета.

В итоге Харенко признали виновной «в покушении на российского военнослужащего, обвинили в шпионаже и причастности к организации С14 [украинская праворадикальная организация]. У Маргариты с этой организацией никакой связи не было», настаивает ее подруга.

Единственное, с чем у Харенко была связь, — это ее баптистская церковь и страничка в соцсетях, публикации на которой были на украинском.

«Ее кто-то сдал. И, скорее всего, первая и основная причина [ареста] — ее украинская позиция», — считает Елизавета.

Она уверена, что для оккупантов такие уголовные дела служат, в первую очередь, для пропагандистских целей и запугивания инакомыслящих, которые остались на украинских оккупированных территориях.