Ольга Чепиль | 2025-07-03

Когда Владимир Путин пришел к власти в 2000 году, с экрана еще звучала критика власти. Но уже через год это закончилось. Первой крупной мишенью стал НТВ — ведущий независимый телеканал страны того времени.

«Уничтожили НТВ, а его собственника, [медиа-магната Владимира] Гусинского, выгнали оттуда. После нулевых, средства массовой информации в России постепенно монополизировало государство» — вспоминает Игорь Эйдман, социолог и аналитик, которого Кремль объявил иностранным агентом.

К 2001 году, под экономическим и политическим давлением, канал перешел под контроль государства.

По словам украинского политолога Игоря Чаленко, Путин приступил к созданию «Единого информационного пространства» — концепции, призванной фильтровать информацию под предлогом борьбы с дезинформацией.

На практике это позволило Кремлю консолидировать контроль путем принудительной передачи прав собственности телеканалов. ОРТ стал «Первым каналом», который фактически возглавляла администрация президента. НТВ оказался в руках «Газпром-Медиа» — структуры, аффилированной с Кремлем.

«Они это объясняли тем, что у телеканала [НТВ] были огромные долги — 200 или 300 миллионов долларов. Но по сути это была публичная зачистка», — уверяет Чаленко в разговоре с «Контуром».

Дальше последовала ликвидация ТВ-6, ТВС, ослабление РИА Новости, зачистка региональной журналистики. Формировался «кремлевский пул» редакций, которые служили рупорами власти.

«Огромное реалити-шоу, осуществляемое по заранее написанному сценарию» — так Петр Померанцев охарактеризовал в своей книге, опубликованной в 2014 году, Nothing Is True and Everything Is Possible российскую реальность, создаваемую Путиным.

Государство захватило независимую прессу, рассказывает журналист и ветеран добровольческого Легиона «Свобода России» Алексей Барановский.

«Не падение независимых СМИ привело к авторитаризму, а становление чекистского государства привело к тому, что СМИ были инкорпорированы в путинскую фашистскую систему», — уверен он.

Пропаганда как стратегия

В 2000-х годах Кремль начал систематическое наступление на свободу слова. По словам Чаленко, кампания велась по трем направлениям: смена владельцев СМИ, зачистка редакционной политики и ужесточение правового контроля над интернетом.

«Только за 10 лет было убито 43 или 45 журналистов. Это не были жертвы войны, это были политические убийства», — сказал Чаленко. Переломным моментом стало убийство Анны Политковской в 2006 году, считает он.

Политковская, журналистка «Новой газеты» и непримиримый критик Путина, известна своими репортажами о второй чеченской войне . Ее застрелили в подъезде собственного дома 7 октября 2006 года, в день рождения Путина. Заказчики убийства официально не установлены до сих пор.

«Придя к власти, Путин быстро перешел к восстановлению контроля над российским информационным пространством», — говорит Эйдман.

Этот контроль распространился и за пределы России. В 2005 году Кремль создал англоязычный новостной канал Russia Today, который вскоре стал основным внешним инструментом путинской пропаганды. В 2009 году он сменил название на RT.

«После 2014 года Russia Today превратилась в инструмент влияния, и даже не просто влияния, а дезинформации мировой общественности о положении в России и о тех войнах, которые она ведет», — говорит «Контуру» Игорь Эйдман.

RT сыграл ключевую роль в гибридной войне России: сначала во время войны в Грузии (2008), затем при аннексии Крыма (2014), и позже при полномасштабном вторжении в Украину (2022), уверяют аналитики. RT до сих пор продвигает антизападные идеи, культивирует теории заговора, размывает факты.

«Посмотрите на бюджеты [RT], которые масштабируются по всему миру. Они продуцируют дезинформацию в таком количестве, что она просто вытесняет достоверную информацию», — говорит Чаленко. Кремлевская пропаганда оттачивалась на второй Чеченской войне, на войне в Грузии, а потом просто «скопирована» в Украине, говорит он.

Барановский отмечает, что Москва сделала выводы именно после провала в информационной войне с Грузией в 2008 году.

«Кремль начал активно инвестировать во внешнюю пропаганду: миллиарды рублей пошли на развитие RT и "промывание мозгов" европейцам», — уверяет он.

Постправда как система

К 2012 году контроль Кремля над информацией распространился не только на телевидение, но также на интернет и школы. Доктрина «суверенной демократии» — демократической только по названию — обеспечила политическое прикрытие. По словам Барановского, стратегия была проста.

«Телевизионная пропаганда рассчитана на социально слабые слои, на тех, кто не способен выстроить причинно-следственные связи», — говорит журналист. Дети, добавил он, подвергаются идеологической обработке с раннего возраста: «детей зомбируют через школы, детсады, методички. Такая политика программирует их на будущие войны», — добавил он.

Репрессии против инакомыслящих, независимых редакторов и так называемых «иностранных агентов», начались еще до 2012 года. Но с появлением цифрового контроля этот процесс ускорился. Правительство блокирует неугодные сайты, судит блогеров и использует «лайки» в качестве легальных улик .

Кремлевские пропагандисты «проиграли в Грузии [в попытке контролировать освещение хода войны в 2008 году] и сделали ставку на постправду. И теперь врут так много, что это заглушает любую реальность», — подытоживает Барановский.

Россияне не сразу осознали, что медиа-реформы — это не просто борьба с олигархами, а системная зачистка свободных голосов.

«Они думали, что это просто разборки Березовского и Гусинского. Люди не поняли, что это конкретная зачистка независимой журналистики», — подчеркивает Чаленко.

Кремль также использовал русский национализм как геополитический инструмент для оказания давления на соседей, одновременно подавляя его внутри страны.

«В России национализм может существовать только в виде кокошников и гимнастерок», — говорит Барановский.

«В реальности он [внутренний национализм] раскололся: часть националистов ушла в антипутинскую оппозицию и воюет на стороне Украины».

По словам аналитиков, система, выстроенная в 2000–2013 годах, в настоящее время способствует разжиганию войн, репрессий и глобальной дезинформации. Российская пропаганда транслируется в десятках стран.

«Кремль контролирует, что смотрят люди, что слушают, какую информацию потребляют. Ведь информационная сфера является неотъемлемым звеном укрепления автократии», — говорит Чаленко.