Галина Корол | 2025-12-02

Мариуполь находится под российской оккупацией с мая 2022 года , но самый заметный рост города наблюдается не в области жилищного строительства или промышленности, а на кладбищах. Из космоса не видно очертаний новых кварталов; вместо них спутники фиксируют неуклонное расширение рядов могил, изрезавших землю. Некогда процветающий портовый город стал местом, где смерть обогнала возможность восстановления, и где, по данным наблюдателей, ежемесячное число погибших превысило показатели самых тяжелых волн COVID-19.

Город, который Россия сначала уничтожила, а потом обещала восстановить, продолжает терять жителей с ошеломляющей скоростью. По данным Центра изучения оккупации в Мариуполе, число смертей составляет примерно 20 человек в день, то есть более 600 в месяц.

На видеоролике, которое Центр опубликовал на своей странице в Телеграме 6 октября, блогер из Мариуполя, которого называют Ваня «Бровеносец» Чушикин, рассказывал, что занимался похоронами своей тети, и это оказалось непростой задачей.

«Сейчас большая очередь. Каждый день умирает якобы по двадцать человек, и поэтому нужно ждать очередь», — сказал он.

Руководитель Центра изучения оккупации, бывший советник мэра Мариуполя Петр Андрющенко уверяет, что для подтверждения его слов достаточно посмотреть спутниковые снимки городских кладбищ.

«Мы фиксируем просто бешеный рост захоронений, несмотря на то, что нет боевых действий», — рассказал он «Контуру».

При этом, по словам Андрющенко, официальные кладбища — лишь часть картины. Давно закрытые кладбища стали снова использовать.

«Есть недействующие и уже давно закрытые кладбища, где тоже проходят захоронения… они разрастаются», — утверждает он.

Сокращение населения сделало эти цифры еще более поразительными. До войны в Мариуполе жили около 500 тысяч человек. Сейчас, по словам заместителя украинского мэра Мариуполя Дениса Кочубея, в городе осталось «явно менее 300 тысяч». Он рассказал в октябре изданию «Новости Приазовья», что «даже в самой активной фазе пандемии коронавируса у нас фиксировалось дополнительно до 150 смертей в месяц», что гораздо меньше, чем сейчас.

Андрющенко поясняет, что сейчас основная часть умерших — пожилые люди, страдающие от хронических заболеваний при отсутствии медицинской помощи надлежащего уровня.

«В Мариуполе наполненность персоналом медучреждений не превышает 35% ... Остались худшие из худших (врачей), которые никому не нужны нигде», — говорит он. Результат очевиден: «Люди просто не получают соответствующего ухода, который должны получать… Они получают непрофессиональную медицинскую помощь и умирают».

«Город на бумаге»

В то время как кладбища в Мариуполе разрастаются, оккупационная администрация рисует счастливое будущее. В документе под названием «Прогноз социально-экономического развития городского округа Мариуполь… на 2026–2028 годы», опубликованном 7 ноября, планируется рост населения, развитие бизнеса и строительство нового жилья .

Журналистка сайта 0629.com.ua Алена Калякина изучила этот документ и рассказала «Контуру», что все эти планы никак не связаны с реальностью. В документе прогнозируется рост населения до 360 тысяч человек к 2026 году и до 400 тысяч человек — к 2028 году. Однако в том же документе отмечаются «неудовлетворительные демографические показатели» и сохранение естественной убыли населения в связи с низкой рождаемостью и высоким уровнем смертности.

Калякина уверена, что увеличить прирост населения до запланированных на бумаге цифр просто не реально, даже с учетом заселения русских поселенцев.

«Молодежи в городе почти нет… они стараются выехать, потому что работы нет, перспектив никаких нет», — говорит журналистка.

Остались в основном люди старшего возраста, а также больные и те, у кого нет денег, чтобы уехать. По ее словам, сегодняшний Мариуполь — это место, которое застраивается не для его жителей, а для российских покупателей и пропаганды.

«Оккупантов интересуют прибрежные территории… они сносят разрушенные дома в таких местах и строят новые — но это уже ипотека», — рассказывает Калякина.

Чтобы получить такую ипотеку, требуется стабильная работа в течение не менее трех лет с официальным доходом. Практически никто из местных жителей не может выполнить эти условия. Поэтому жилье покупают в основном россияне. А местным жителям предлагается другое — «бесхозное жилье», то есть квартиры погибших или уехавших мариупольцев.

«Это то жилье, которое они [оккупационные власти], можно сказать, отжали у горожан», — говорит Калякина.

В качестве примера она приводит историю 86-летней жительницы Мариуполя, дом которой был разрушен, а новым не заменили.

«Она стоит в очереди… но ей предложили “бесхозное жилье”. Она плакала и возмущалась, на что ей сказали: не хотите — ничего не будет», — рассказывает журналистка.

Разрушенная промышленность

До 2022 года Мариуполь был крупнейшим металлургическим центром Украины: «Азовсталь» , ММК имени Ильича, «Азовмаш», «Азовэлектросталь». Все эти предприятия прекратили свое существование.

«Город был разрушен, и заводы тоже. “Азовсталь” — полностью, ММК имени Ильича — частично», — рассказывает Калякина. По ее словам, заявления об их восстановлении неправдоподобны: металлургия требует больших энергетических мощностей и огромных инвестиций, а у оккупационных властей нет таких ресурсов.

В результате, фактически заводы превратились в груду металла.

«В основном предприятие просто режут на металлолом… этим занимается чеченская группа», — рассказывает наша собеседница.

Попытки сделать из ММК имени Ильича военные мастерские выглядят скорее как имитация деятельности.

«До войны там работало 10 тысяч человек. Сейчас в этих мастерских — 580 человек», — подчеркивает она, ссылаясь на данные оккупационных властей.

«Азовмаш» постигла та же участь: публикуемые видеоролики о «восстановлении» резко контрастируют с с предприятием, которое в основном превратилось в пункт по переработке металлолома.

«То, что происходит в Мариуполе, — полная противоположность тому, что рисуют в отчетах оккупанты», — резюмирует Калякина. По ее словам, если оккупация затянется, есть риск, что коренных жителей со временем не останется, – их заменят колонизаторы, привезенные из России.